Зачем поступать в Литинститут, когда твоя зарплата больше, чем у ректора?

Июл 21 2017
Наш информационный партнер - портал о культуре в России и за рубежом "Ревизор.ру" продолжает серию публикаций, посвященных Литературному институту. На сей раз это воспоминания поэта и прозаика Оксаны Лисковой.

С тех пор как я получила диплом Литинститута, прошло 17 лет, поэтому эти воспоминания обросли метафоричными подробностями, и картинки, задержавшиеся в памяти, получили новое покрытие, восприятие и воплощение, но кое-что все-таки было реальностью.

До Литературного института я работала на аварийной автобазе и на последнем экзамене "Творческое собеседование", который тогда во всех подробностях описала в своем дневнике, выяснилось, что моя зарплата больше ректорской, а ректором тогда был писатель Сергей Есин. Я вернулась с собеседования на автобазу и абсолютно счастливая написала заявление об увольнении. Я поступила на очный факультет и очень стеснялась, что мне уже 21 год. Часть родственников считала, что я должна учиться на заочке, но мне хотелось быть "как все", хотелось продлить детство и побыть студенткой. На длительную побывку я не сильно надеялась, так как плохо училась в школе и никаких чудес не ждала от себя, но решила, что хоть полгода, но все мои, среди удивительно разных однокурсников и преподавателей-полубогов.

Введение в языкознание у нас вел Виталий Григорьевич Сиромаха. Сирый маха, как он сам себя расшифровал. На одной из лекций он нам сказал:
 
- Вот, например, в русском языке нет звука "ы".
 
- А как же "кЫса"? – спросила его Света Богданова.
 
Сиромаха улыбнулся и ласково произнес:
 
- А кто говорит "кЫса", тому нужно обратиться к логопеду.

Мы засмеялись, хотя я до сих пор считаю, что он не прав, а Света права.
 
Экзамен у него проходил по собственной системе: нужно было ответить на десять или пятнадцать (а может, и больше) вопросов и набрать какое-то количество баллов, из которых потом он выводил простые отметки типа "хорошо".
 
После экзамена мы девчачьей кучей стояли во дворике у крыльца, к нам подошел наш однокурсник Ян Никитин. Мы выяснили, что он не сдал. Сиромаха ему сказал, что лучше подойти осенью и подготовиться. Выяснилось, что Ян не ходил на лекции к Сирой махе, поэтому спокойно называл буквы "Ь" и "Ъ" - мягкий знак и твердый знак, Сирый маха был удивлен, потому что он сам называл их ерь и ер, и нам велел, а Ян пропустил этот момент. Мы жутко смеялись все вместе, Ян весело махнул рукой и белыми волосами и сказал: "Ну ясно теперь! А то у него лицо как вытянется. Я не понял в чем дело".

Мы, конечно, все большей частью (когда это было возможно в принципе) списывали на экзаменах. Даже если я готовилась всю ночь и, допустим, знала ответ на билет, я все равно предпочитала открыть под партой учебник, который могли оставить товарищи, и читала, помечая на листе ответа что-то или в безумии пытаясь запомнить невыученное.

Ныне покойный профессор Минералов сказал, что мы можем списывать спокойно, потому что тем, кто учил и читал, это не повредит, а другим не поможет. Еще он рассказал, что его учитель читал на экзамене газету в полный разворот и когда дочитывал, то громко кричал: "Переворачиваю!"

Читать дальше...