Марина Степнова: «Писателем быть не мечтала...»

В кафе книжного магазина Polaris прошла встреча с известной российской писательницей Мариной Степновой, лауреатом премии «Большая книга», финалистом премий «Национальный бестселлер», «Русский Букер» и «Ясная поляна», книги которой переведены на 26 языков, а роман «Женщины Лазаря» вошел в десятку самых читаемых в России современных книг о любви, по версии Forbes.

Среди других книг автора — «Хирург», где история гениального пластического хирурга Аркадия Хрипунова переплетена с рассказом о жизни Хасана ибн Саббаха, пророка и основателя государства исламитов—низаритов ХI века, хозяина неприступной крепости Аламут; роман о любви и свободе «Безбожный переулок» — соединение классического русского романа с популярным сериалом про врачей; сборник рассказов «Где—то под Гроссето» — собрание историй о людях, которых не принято замечать, да и они сами, кажется, делают все, чтобы остаться невидимками.

Сразу установив доверительные, непосредственные отношения с залом, в самом начале встречи Марина Львовна призналась своим читателям, что стать писателем с детства не мечтала, а была у нее другая мечта — стать хирургом:

— Я была таким классическим советским ребенком, папа у меня офицер, а мама врач. Мы очень много перемещались по Союзу, и я выросла частично в гарнизоне, а частично — в госпитале, у мамы под ногами. Книг писать не собралась, писателем себя не считаю, но так получилось, что написала несколько... И одна из них — «Женщины Лазаря» — к счастью, оказалась востребованной читателями.

Родилась в небольшом городке Тульской области, потом папу перевели в Молдавию. Поступила на филфак Кишиневского универистета, а потом оказалась в Литературном институте им. М. Горького на факультете художественного перевода. Так получилось, что будущий переводчик с румынского языка ушел из вуза и срочно требовался другой. Довольно сложно такого человека найти, и оказалась под рукой у того, кто приехал искать такого кандидата в Кишинев. Молдавский и румынский языки идентичны, так что оказалась в Москве в Литинституте.

Потом наступили 90—е, и переводчик с румынского — это было не то, за что платят зарплату, поэтому стала работать в журнале. И потихоньку писала некие тексты...
Теперь и преподаю, и пишу, в журналах уже не работаю, но все время подсознательно ожидаю, что кто—то придет и выведет меня за ухо с писательского места...

Приоткрывая дверь на свою писательскукю кухню, Марина поделилась:

— Довольно рано поняла, что моя лучшая игрушка — это воображение, и развитое, богатое воображение для автора — критерий его профессиональной пригодности, что ли. Стараюсь сочинять, а не списывать с жизни. Есть писатели, у которых все основано на реальных событиях, а у меня не так. Все придумываю, и, если удается сделать события подобными реальности, радуюсь. Нужно быть наблюдательным, уметь придумывать собственные истории. Чем ты кропотливее и основательнее изучаешь антураж действия — будь то усадьба XIX века или история балета, тем достовернее для читателя будет твоя история. Обычно много времени провожу, изучая антураж и место действия.

Читатели поинтересовались, что за такая диковинная фамилия главной героини романа «Женщины Лазаря» — Питовранова?

— Маруся Питовранова у меня дочь священника — фамилия дана в честь пророка Илии. Главный герой — академик, ему негоже без жены, и хорошо, если бы мудрая жена его была из семьи священника. Решила найти хорошую священническую фамилию, редкую, стала искать. И нашла.

Читатели отмечали хороший язык творений Марины Львовны, стилистику.

— Для меня один из способов убедиться в этом — прочесть свой текст вслух. У любой книги есть свой ритм, он должен быть, и рада, что вы это слышите.

Когда—то давно писала стихи, но, слава богу, бросила — поэзия от этого только выиграла. Но до сих пор очень люблю читать их — ведь это клондайк образов, мощный источник вдохновения. Образ, будучи пересказан прозаическим языком, становится еще интереснее. Стихи — это учебник для прозаика.

Студентов научить можно ремеслу — ты читаешь другие книги и понимаешь, как нужно писать и как нельзя. А свой стиль нарабатываешь сам. Если читаешь большого писателя, нужно книгу отложить, когда начинаешь свою — чтобы не писать под него.

Все пишут по—разному, а я вижу свое повествование как маленькое кино. Но мои герои живут собственной жизнью. Начинаю что—то придумывать — и дальше оно придумывается само. Долго морочила голову своему мужу—врачу на тему физиологических истоков творчества — почему ты вдруг начинаешь видеть ту или иную картину осязаемо? Ничего не было — и вдруг целый мир закрутился. Хочется верить, что муза присела — но никогда ее не видела. Наконец—то добилась от него ответа — в период высокой активности мозга число нейронных сетей увеличивается настолько, что ты сразу видишь картины.

Пишу сценарии, но сценарист — другая история. Там от тебя уже ничего не зависит. Когда писатель — за все отвечаю сама, когда сценарист — отвечаю за крохотную часть работы, и больше ни за что отвечать не могу. Дальше работают режиссеры, актеры, у каждого свои задачи, и сценарист уже отодвигается в сторону.

Могу сказать, что мне не стыдно за мой сценарий сериала «Линия Марты», где играют непревзойденные Алиса Фрейндлих и Василий Лановой.

Каждая книга начинается с вопроса. В «Женщинах Лазаря» меня больше всего интересовала проблема гениальности, редкого дара, того, который человек получает изначально. Мне захотелось почувствовать, каково живется человеку, у которого есть гениальный дар, а он ему как будто не нужен. Но получилась история о доме, о любви, о семье. Меньше об ученых.

В романе «Безбожный переулок» меня волновало то, что как любовь, так и нелюбовь могут одинаково покалечить судьбы юного поколения. Ребенок, которого сильно любили в детстве, и тот, которого не любили, могут вырасти одинаково озлобленными, несамостоятельным. Еще волновала тема безумия — в клиническом смысле тоже.

В молодости написала роман «Хирург», а совсем недавно — «Безбожный переулок», у меня в обеих книгах есть один и тот же герой, хотелось кое—что доисследовать — и в «Безбожном переулке» снова ввела его в контекст.

О любимых и «вечных» книгах наша гостья говорит так:

— Очень люблю Толстого и не люблю Достоевского — это характеризует только меня, а не этих великих писателей. Для меня «Анна Каренина» — книга «на вырост», на все времена, в каждом своем возрасте открываю в ней что—то новое для себя.

Марине заметили, что, однако, в «Женщинах Лазаря» есть критические слова о Толстом.

— Большая ошибка — слова и действия персонажей проецировать на автора. Меня порой обвиняют в том, что герой совершил неблаговидный поступок, как будто я это сделала. А то, о чем сказали — это священнический взгляд на Толстого, привела слова отца Маруси Питоврановой.

Чтобы понять, какое истинное место занимает книга в истории, нужно, чтобы прошло 50–70 лет. Слава Леонида Андреева была велика, как и Загоскина, — в пушкинские времена. А потом, когда время рассудило по гамбургскому счету, они отошли в сторону.

Чтобы книга вошла в историю, в ней должны подниматься вечные темы. Ну вот напишут сегодня про инсту. Вспомнит ли кто-то через 10 лет, что это такое?


Источник: Бизнес & Балтия. Латвия