«Любовь к родному языку губят плохие книги». Муталип Беппаев – о жизни и ремесле
21 февраля – Международный день родного языка. О литературе на национальных языках и угрозах культурному наследию STAV.AIF.RU беседует с председателем Союза писателей КБР Муталипом Беппаевым.
Языки 130 народов России сейчас находятся под угрозой исчезновения. В Международный день родного языка беседуем с балкарским писателем Муталипом Беппаевым о национальных языках и литературе, об интересе молодёжи к своим корням.
Светлана Болотникова, «АиФ-СК»: ЮНЕСКО считает сокращение языкового многообразия большой проблемой. В России, по данным этой организации, под угрозой более 130 языков. В каком положении сегодня балкарский и кабардинский?
Муталип Беппаев: Проблемы есть, но в КБР дела обстоят лучше, чем во многих других регионах страны. Стремимся поддерживать интерес молодёжи к национальным языкам. Проводим в школах конкурсы переводов литературных произведений с русского на родной язык и наоборот. К столетию великого поэта Кайсына Кулиева в 2017 году мы организовали конкурс стихов, эссе, зарисовок и очерков на трёх языках. Потом издали их отдельной книгой. Проводим конкурсы и к юбилеям других писателей. В этом году отмечаем 165-летие Бекмурзы Пачева, который стоял у истоков кабардинской литературы, 160-летие основоположника балкарской поэзии Кязима Мечиева, юбилеи многих других национальных писателей. Недавно их стихи на конкурсе в Нальчике читали дети со всей республики.
– А как вы стали поэтом?
– Я долго искал себя. Учился на физмате, работал на заводе, в театре. Понял, что без литературы жить не смогу. К моим виршам по-доброму отнеслись Кайсын Кулиев и Адам Шогенцуков. Кайсын Шуваевич дал мне направление в Литинститут имени Максима Горького в Москве. Я попал на семинары к Льву Ошанину – великолепному поэту-песеннику. У нас сложились хорошие отношения. Он даже как-то приезжал в гости в КБР. Рекомендовал мне выпустить отдельной книгой мои стихи на русском языке. Я не успел это сделать при его жизни. Только в 2012 году к столетию Льва Ошанина выпустил такой сборник и посвятил своему учителю. Он называется «Силуэты чувств».
– Лев Иванович понимал балкарский?
– Я делал подстрочные переводы. Ему очень нравились мои верлибры. Моя первая книга «Уяннган къаяла» («Проснувшиеся скалы») была написана именно таким свободным стихом. Но сейчас верлибр в моём творчестве проскакивает редко, словно короткая вспышка. Например, так: «Звери разве могут так, как люди? Звери человечней». Или вот стихотворение «Девочка»: «Она ножами глаз людских// Обструганная веточка,// И как последние два листика,// Концы зеленой ленточки на ветру//, как последние два листика…».
– Кого ещё вы считаете учителями?
– Всех классиков балкарской, русской и зарубежной поэзии. Когда читаешь, всё вбираешь в себя, а потом ищешь свою тропу. Я размышлял об этом в стихах. «Хоть и ослепну – то и тогда не смогу видеть, как Гомер.// Хоть и оглохну – то и тогда не смогу слышать, как Бетховен.// Если даже стану хромым,// То и тогда не смогу идти, как Кязим.// Но если смогу видеть как никто другой,// Но если смогу слышать, как никто другой, // Но если смогу шагать как никто другой, поэт тогда и я, поэт!».
– Переводят ли вас и ваших коллег на другие языки?
– В Москве изданы две больших антологии поэзии и детской литературы народов России. Готовится к выходу антология прозы. В них есть переводы произведений наших поэтов и писателей. Была серия публикаций наших авторов в разделе «Многоязыкая лира России» «Литературной газеты». В последнем номере – мои стихи и материал, посвящённый 80-летию балкарского поэта и переводчика Салиха Гуртуева.
Произведения классиков балкарской литературы Кайсына Кулиева, Керима Отарова переводились на разные языки России. Есть антология балкарской поэзии на турецком языке, переизданная в прошлом году.
Мои стихи недавно перевёл и издал на татарском языке Рафис Курбанов. Он же выпустил книгу переводов стихов к юбилею поэтессы Танзили Зумакуловой.
Каждый год в США выходит «Антология счастья». Туда совершенно случайно попал английский перевод моего стихотворения «Ай» («Луна»). Правда, оно потеряло своё первоначальное звучание, в котором слышался ещё и звук сожаления «Ай-Ай-Ай».
